В рабочем кабинете Александр Владимирович бывает реже, чем «в поле».
Среди многочисленных телесериалов последнего времени заметную часть составляют те, что построены на детективных сюжетах. Чаще всего в них показаны бойкие криминалисты, способные по одному волоску, пропущенному через какой-то мудреный прибор, составить портрет преступника, определить его адрес и особенности характера…
Такая профессия – криминалист – действительно существует. Но много ли в ней киношной романтики и так ли уж просто «по волоску» поймать грабителя или убийцу? В том числе и об этом мы беседуем с и. о. руководителя отдела криминалистики следственного управления СК России по Ивановской области Александром ТЕНЧОВЫМ. Разговор состоялся как раз вовремя: 19 октября следователи-криминалисты отметили свой профессиональный праздник.
– Александр Владимирович, где готовят специалистов вашей профессии? Какое необходимо образование, чтобы стать криминалистом?
– Как таковых узкопрофильных следователей-криминалистов не готовят. Мы должны оказывать практическую и методическую помощь следователям по любому уголовному делу, в преступлениях любой категории. Это требует широкого круга знаний, и на первый план зачастую выступает опыт. Человек должен ориентироваться в вопросах, связанных с материалами, начиная от убийств и изнасилований и кончая уголовными делами экономической направленности.
Справка. История создания криминалистической службы берет свое начало 19 октября 1954 г., когда Указанием Генерального прокурора СССР была утверждена Инструкция «О работе прокурора-криминалиста». В ней определялись обязанности прокуроров-криминалистов по внедрению в деятельность следователей прокуратуры технико-криминалистических средств и рекомендаций по раскрытию и расследованию преступлений. С образованием Следственного комитета РФ прокуроры-криминалисты стали именоваться следователями-криминалистами.
– А какой-то конкретной специализации у вас нет: одни занимаются тем, другие – этим? У вас ведь несколько сотрудников…
– Да, действительно, сотрудников несколько, и некоторая специализация имеется. Мы называем это «предмет контроля». Но поскольку людей всё-таки не так много, чтобы выделить каждому отдельную категорию, мы часто пересекаемся. Поэтому необходимо иметь знания и навыки в делах любого направления.
В руках Александра Тенчова планшетный компьютер с программным обеспечением, которое позволяет создать виртуальную реконструкцию места происшествия.
За одни сутки мы можем оказаться на месте убийства при обнаружении трупа, затем выехать на обыск по преступлению коррупционной направленности и заниматься поиском, к примеру, бухгалтерских документов, а в конце дня – на месте происшествия на стройке: выяснять причины и обстоятельства возникновения травмы или смертельного случая… Мы должны знать, что и где искать, как правильно изъять обнаруженное. И подсказать следователю.
В общем, у нашей работы универсальный характер. Фактически весь Уголовный кодекс – «наш».
– Но существует какая-то профессиональная подготовка?
– Конечно. Каждый из нас периодически проходит профподготовку и стажировку в Главном управлении криминалистики СК России по какому-либо из направлений деятельности, например по работе с определенными видами следов. Это могут быть и общие вопросы: планирование, организация расследования…
– Чем эксперты-криминалисты СКР отличаются от судмедэкспертов?
– Эксперты, в том числе и сотрудники бюро СМЭ, действуют в определенных рамках, которыми их ограничивают следователи в постановлении о назначении экспертизы. Они имеют конкретную экспертную задачу, конкретный объект и разрешают определенные, четко поставленные следователем вопросы…
К сведению. В отделе криминалистики СУ СКР выпускник юрфака ИвГУ Александр Тенчов работает с февраля 2019 г. До этого в следственном управлении занимал должность замруководителя следственного отдела по Октябрьскому району города Иваново. А начинал в 2006 г. старшим следователем Кинешемской городской прокуратуры.
А наши эксперты в связи с глобальными кадровыми изменениями в структуре Следственного комитета выделены в отдельный экспертный центр. Мы, следователи-криминалисты, призваны оказывать, как я уже сказал, практическую и методическую помощь следователям. Но по отдельному поручению руководства некоторые процессуальные действия мы вправе производить и самостоятельно, основываясь на определенном опыте, личных знаниях и навыках. В том числе те действия, которые требуют применения специальной техники.
К сведению. Штат отдела криминалистики регионального СУ СКР состоит из десяти сотрудников. Это руководитель отдела, его зам, пять старших следователей-криминалистов и трое следователей-криминалистов.
В первом полугодии 2020 года сотрудники отдела применяли кримтехнику более тысячи раз. В том числе 270 раз – средства для обнаружения следов и орудий преступлений (различные техники и препараты (экспресс-тесты) для распознавания следов биологического происхождения). В первом полугодии 2020 г. при выполнении следственных действий применялись также металлоискатели, эндоскопы, GPS-навигаторы, лазерные рулетки и дальномеры. Комплекс оборудования UFED (позволяет извлечь цифровую информацию из мобильной электроники) использовался при осмотрах более 90 мобильных устройств и СИМ-карт. 250 раз применялось иное высокотехнологичное оборудование: комплект для панорамной съемки, источники криминалистического света, цианоакрилатная камера (позволяет увидеть скрытые следы рук) и обнаружители скрытых видеокамер…
Наша роль, еще раз повторю, заключается в том, чтобы помочь следователю, подсказать, какую именно экспертизу назначить, какие вопросы поставить перед экспертом. В общем (улыбается), в каком месте смотреть, что искать и что потом с этим делать. То есть определенных рамок, которые действуют у экспертов, у нас нет. Мы не эксперты, мы – следователи-криминалисты.
– Весь ваш послужной список связан с работой в органах следствия. Приходится ли вам лично участвовать в экспертизах, выездах на место происшествия? Если да, то что особенно запомнилось?
– Что касается выездов… Мы проводим на них больше половины жизни. Выезжать приходится очень много. Что запомнилось? Трудно сказать… Буду говорить о деле, уже рассмотренном судом (о тех, по которым решение еще не принято, сами понимаете, сложно предметно разговаривать). Рядом с Дворцом искусств возле бара «Рокко» в Иванове в июле 2018го было совершено убийство…
– Вы имеете в виду дело Грудистова?
– Да. Был выезд на место обнаружения трупа. Наша группа тогда занималась выявлением и изъятием не только следов биологического происхождения: большое внимание уделили и цифровым следам (термин, которые появился сравнительно недавно). Мы изъяли камеры наружного наблюдения, их было несколько в разных точках, и в максимально короткие сроки, проанализировав данные, убедились, что и само происшествие попало в поле зрения видеокамер, и события, которые стали поводом для закончившегося смертью конфликта.
К сведению. 28 июля 2019 г. во время группового конфликта возле ивановского ночного клуба «Рокко» Анатолий Грудистов застрелил из травматического пистолета уроженца Азербайджана. Уголовное дело расследовали и передали в суд сотрудники СУ СКР. Защита убедила присяжных, что убийство было совершено по неосторожности. Ленинский суд признал виновного заслуживающим снисхождения, приговорил к 1,5 годам ограничения свободы и освободил от наказания, зачтя год, проведенный в СИЗО. Областная прокуратура обжаловала это решение. Областной суд вернул дело Грудистова для рассмотрения в новом составе.
Казалось бы, дело об убийстве возбуждено по факту обнаружения трупа и особого внимания, безусловно, требовали следы биологического происхождения и, как мы их называем, «традиционные» следы – рук, обуви… Но в данном случае и цифровые следы, которые оставил преступник, тоже имели немаловажное значение. Именно их анализ позволил в наглядной форме воссоздать картину совершенного преступления, начиная с установления мотивов и заканчивая трагическим исходом.
– Похожа ли реальная работа эксперта-криминалиста на ту, что показывают в кино? Или у вас нет времени на сериалы?
– Конечно, времени остается, мягко скажем, немного на просмотр подобного рода (усмехается) передач… Скажу так: что-то похожее есть, но все-таки основная задача подобных сериалов – развлечь зрителя. Наша работа в таких фильмах показана с поправкой на художественность жанра.
Цифры. В первом полугодии 2020 г. на территории Ивановской области зарегистрировано 6941 преступление (в прошлом году на этот период их было 6756 – увеличение на 2,7%). Из них 1982 тяжких и особо тяжких (год назад – 1527, рост 29,8%).
С участием сотрудников отдела криминалистики в первом полугодии раскрыто 27 убийств, 13 преступлений, предусмотренных ч. 4 ст. 111 УК РФ (умышленное причинение тяжкого вреда здоровью), 6 изнасилований.
По таким видам преступлений, как убийства и изнасилования, раскрываемость в этот период составила 100 процентов.
– То есть у вас больше рутины, чем романтики?
– Ну, романтика тоже есть, без романтики никуда. Без огонька в глазах работать невозможно. Но какие-то моменты в таком кино, честно говоря, вызывают улыбку. Когда чуть ли не прямо на месте происшествия какие-то штучки подключают куда-то и тут же на экране появляется лицо преступника… Нет, конечно! Уж слишком… художественно (смеется).
– Какими личностными качествами должен обладать профессиональный криминалист?
– Знаете, затрудняюсь ответить. Уж очень многообразная, разносторонняя у нас работа.
– Наверное, дотошность, внимательность?..
– Ну, это само собой.
