Село Иваново и Вознесенский посад: первый шаг к объединению (создание совместной торговой депутации в 1864 г.)
Фото: www.ivarh.ruТорговые депутации были учреждены законом 1824 г. в больших торговых городах для наблюдения «за правильным производством торговли и промышленности». Они состояли при городских думах и избирались из купцов, заслуживающих особого доверия общества. Их представителям был открыт свободный вход во все торговые заведения. Депутаты избирались на три года, при общих выборах городских обществ на прочие должности. На них лежала обязанность следить за наличием у торговцев всех надлежащих документов и производить генеральную поверку торгово-промышленных заведений. О нарушениях они сообщали в городские думы, которые в свою очередь, обращались в казенную палату с целью наложения взыскания на нарушителей.
В Вознесенском посаде появление торговой депутации было стимулировано введением 1 января 1863 г. «Положения о пошлинах за право торговли и других промыслов», в котором устанавливался новый гильдейский и процентный сбор в пользу казны. Однако в этом документе отсутствовали указания на городской сбор, составлявший 0,25% от объявленного купеческого капитала. В посаде же именно этот сбор составлял «главный источник доходов». Это возбудило справедливые опасения у Думы Вознесенского посада, которая обратилась за разъяснением во Владимирское губернское правление. 31 июля губернское правление дало знать, что сбор не отменяется, только процент должен сообразовываться с новыми окладами гильдейских капиталов. Посадское общество, приняв во внимание с одной стороны – потребность посада в общественных расходах, а с другой – ограниченные средства лиц 2-й гильдии (которые перешли в нее с уничтожением 3-й гильдии согласно новому закону), определило размер нового «городского» сбора с купцов 1-й гильдии в 37,5 руб., а 2-й гильдии – в 15 руб. На следующий год сбор по 2-й гильдии было решено уменьшить до 9 руб. Тогда же возник вопрос об обложении «городскими» повинностями торговцев, которые не имели купеческих свидетельств, а получали свидетельства и билеты на мелочный, развозной и разносный торг, а также содержателей рабочих артелей, получавших приказчичьи свидетельства. Сбор с них должен был составить 10% от стоимости свидетельства. О своем решении Дума 13 сентября 1863 г. проинформировала губернатора.
В связи с нормами нового закона возник и вопрос о введении торговой депутации. Дело в том, что в положении 1 января 1863 г. с. Иваново и Вознесенский посад были отнесены ко 2-му классу «торговых местностей», тогда как г. Шуя с уездом – к 3-му классу. Размер гильдейского оклада в местностях разных классов серьезно отличался, так что немедленно возник вопрос: могут ли торговать в Иванове и Вознесенском посаде лица, получившие свои свидетельства в Шуе. Владимирская казенная палата в своем указе от 11 июня 1863 г. дала однозначный ответ: лица, имеющие свидетельства на г. Шую с уездом, беспрепятственно могли производить торг в Иванове и посаде только на ярмарках, а постоянной торговли иметь не могли. Для этого они должны были получить свидетельства 2-й гильдии по окладу 2-го класса из Думы Вознесенского посада. Новые правила выдачи торговых свидетельств и билетов стимулировали создание организации, которая должна была следить за их соблюдением. До этого такой организацией была Вознесенская Дума. Естественно, вознесенцы стремились сохранить контроль за выдачей торговых свидетельств. Соответствующее представление было направлено во Владимирскую казенную палату 11 июня 1863 г. Однако 25 июля министр финансов дал знать, что наблюдение за правилами проиводства торговли в с. Иванове может принадлежать Думе посада лишь в том случае, если село составляет с посадом одну городскую общину.
Именно тогда возник вопрос о введении совместной торговой депутации с. Иванова и Вознесенского посада. Обсуждение его в посадской Думе состоялось 15 ноября 1863 г. Создание совместного органа обосновывалось тем, что «смежное Вознесенскому посаду с. Иваново составляет центр мануфактурной, торговой и ремесленной промышленности преимущественно посадских граждан и эта промышленность в такой связи с посадом имеет большое влияние на производительность и торговлю в последнем». В то же время наличие в селе значительного количества торговцев, не получивших свидетельства в посадской Думе, вызывало «справедливый ропот» лиц, получивших свидетельства именно в ней. Село и посад разграничивались р. Уводью, «так что и жители села имеют фабричные и торговые заведения в посаде и наоборот», а промышленный класс посада и рабочий класс села были «тесно связаны взаимно относительными занятиями». В представлении Думы по этому вопросу Владимирской казенной палате отмечено, что промышленность и торговлю в с. Иванове «составляют преимущественно граждане Вознесенского посада, издавна проживающие в селе». Новое ходатайство казенной палаты в Министерство финансов последовало 15 февраля 1864 г. В нем отмечалось, что «посад и село составляют в торговом и промышленном отношении единое целое». Во второй половине 1863 г. в Вознесенском посаде состояло 413 купцов и 502 мещанина, а в селе Иванове – 2106 крестьян. Вознесенская Дума настаивала на том, что трое депутатов должны были представлять посад, а еще трое – общество ивановских крестьян. Принимая во внимание «дух и силу» нового ходатайства, казенная палата поддержала Думу, а 31 января на это предложение дал согласие владимирский губернатор.
В результате министр финансов нашел, что «такое объединение может послужить к установлению большей правильности в производстве торговли и промышленности, а также к успешнейшему поступлению в казну следуемых пошлин». 6 апреля 1864 г. соответствующее распоряжение министра было направлено губернатору, а 6 мая поступило в Думу Вознесенского посада. Уже 15 мая было назначено собрание для избрания из числа членов посадского общества и иногородних купцов торговых депутатов. На собрание явилось 47 купцов, почетных граждан и мещан. Они произвели выборы баллотировкой шарами в присутствии головы, уездного стряпчего и помощника шуйского городского пристава. В число торговых депутатов были избраны ковенский дворянин, купец 1-й гильдии А.И. Фолькман, а также купцы 2-й гильдии И.А. Захаров и А.Е. Дудкин.
Однако ивановцам подобная ситуация пришлась вовсе не по душе. 19 мая они избрали в торговые депутаты крестьян К.И. Полушина, М.М. Дурденевского и А.К. Кудрякова. Избрание депутатов стало толчком к их просьбе в казенную палату о возможности Ивановскому волостному правлению выдавать торгово-промышленные свидетельства лицам, производящим торговлю на территории села. Иными словами, ивановцы хотели самостоятельно заведовать выдачей документов для производства торговли и промышленности на своей территории. Они указывали на то, что вознесенцы имеют торговые заведения в Иванове, а жители последнего наоборот, ни одного подобного заведения в посаде не содержат. Ссылались они также на то, что согласно упомянутому выше положению от 1 января 1863 г. Иваново с Вознесенским посадом значилось в числе второклассных городов – следовательно, село должно было получить право выдачи торговых свидетельств, вместе с которым должен был соединиться и «самый надзор за правильным производством торговли и промыслов». Эта просьба объяснялась «весьма важным неудобством» в существующей практике, которое имело «неприятное влияние на ход ивановской коммерции». Это неудобство заключалось в том, что Вознесенская Дума имело право выдачи промысловых билетов и торговых свидетельств лицам, производящим промысел на территории села «состоящего относительно общественного хозяйства на особых от посада правах», в том числе и самим жителям села. При этом Дума «не наделяет Иваново ни малейшими правами, или какими либо местными льготами и выгодами». Ивановцы отмечали, что в селе существуют свои помещичьи, волостные и сельские повинности. По их мнению «было бы несправедливо для ивановского торговца, который платит за лавку, им нанимаемую, платит оброк помещику, платит на волостные и сельские расходы по общественному управлению, платит на мировые учреждения, платит подушный оклад и земские повинности, принуждать еще платить в доход Вознесенского посада, и при этом обязывать его же наблюдать за интересами и доходами посада».
Исходя из всего этого, ивановцы предлагали казенной палате просить министра финансов «в видах сохранения справедливости и из уважения к заслугам с. Иванова по части распространения отечественной промышленности», разрешить выдачу торговых свидетельств и промышленных билетов Ивановскому волостному правлению. Кроме сельского старосты под приговором подписались 80 крестьян, а еще за 257 чел. «приложил руку» доверенный человек Т.Е. Щудров. Однако на заседании 4 июня 1863 г. казенная палата приняла решение не входить с этим ходатайством в Министерство. Объяснения были довольно туманными. Чиновники ссылались на то, что проект о торговой депутации был принят палатой прежде всего «в видах ограждения интересов казны». Самым серьезным аргументом было то, что согласно законодательству, все роды торгово-промышленных свидетельств (прежде всего, гильдейские) могли выдаваться лишь из уездного казначейства или городской думы, а волостные правления имели право выдавать лишь промысловые свидетельства по уполномочию казенной палаты. Однако при этом волостные правления должны были ручаться в правильности выдачи свидетельств, а также аккуратной высылке в казну вырученных за них сумм. Но 9 января 1864 г. Владимирское губернское по крестьянским делам присутствие завило, что ручаться за это не может. В результате права выдачи промысловых свидетельств волостные правления так и не получили. Наконец, чиновники откровенно поиздевались над указанием ивановцев на «весьма важное неудобство», заявив, что так и не поняли сути этого «неудобства». В удовлетворении просьбы ивановцам было отказано. В связи с этим трудно отделаться от мысли, что члены казенной палаты руководствовались скорее не законодательством, а политическим и финансовым влиянием конкурентов, и лобби представителей Вознесенского посада оказалось более мощным.
Естественно, новая организация, занимавшаяся таким неблагодарным делом, как выявление неплательщиков налогов, вызывала глухое раздражение крестьян. Отношение к депутатам со стороны большей части населения иллюстрирует случай 19 октября 1864 г. В этот день в 4 часа пополудни депутаты находились по делам службы в мясном ряду у весов в с. Иванове. В этот момент к ним подошел вознесенский мещанин С.Я. Голованов и обозвал их непристойными словами, после же их вежливого предложения не мешать им, «позволил себе вторично нас в целом составе, как в звании депутатов, так и каждого лично оскорбить самыми неприличными ругательно-бранными словами». На суде 24 ноября 1864 г. выяснилось, что 40-летний Голованов ведет нетрезвую жизнь и двукратно наказывался за пьянство. Поступок свой он объяснить не смог, оправдываясь нетрезвым состоянием. Было решено подвергнуть его заключению во Владимирском рабоче-смирительном доме на 4 месяца.
Кандидаты в торговые депутаты были утверждены согласно указу губернского правления от 18 июля 1864 г., а присягу приняли в Вознесенской Думе 19 сентября в 11 часов дня. Заседания должны были проходить в одном из помещений, занимаемых Думой. Депутатам были выданы открытые листы, по которым они имели право осмотра любых торговых заведений, шнуровые книги для записи входящих и исходящих бумаг, денежных сумм и записи журнальных постановлений. При этом работу они начали еще до официального утверждения в должности. С 23 июня по 15 июля ими была произведена генеральная поверка торгово-промышленных заведений в селе и посаде. По ее результатам 18 июля в казенную палату было представлено 16 актов, в которых были поименованы лица, не имеющие надлежащих торговых свидетельств, или имеющие свидетельства низшего достоинства. Еще один акт был представлен по итогам базарного дня, случившегося в селе 6 июля. В нем были перечислены 39 крестьян, производивших в базарный день продажу суровых миткалей возами вообще без торговых свидетельств. Согласно указу казенной палаты от 30 сентября 1864 г., с каждого из этих крестьян надлежало взыскать по 322,5 р. государственного штрафа, а также по 7,5 р. штрафа в пользу посада.
Уже из отмеченного дела видно, что главной мишенью торговых депутатов должны были стать мелкие розничные торговцы, пытавшиеся выжить в конкуренции с крупными фабрикантами. Но дотошность депутатов и неукоснительное соблюдение ими положений нового торгового законодательства таких шансов практически не оставляло. Прежде всего, возник вопрос о выдаче гильдейских свидетельств для торговли в селе и посаде лицам, получившим их для торговли в Шуйском уезде. Выше уже было сказано, что «классы» уезда и посада различались, так что для торговли в посаде требовалось получение отдельного свидетельства. Согласно указу казенной палаты от 10 февраля 1864 г. лица, имеющие свидетельства, полученные не от посадской Думы, при открытии лавок в посаде или селе, должны были платить установленный сбор с иногородних купцов (по 1-й гильдии он составлял 15 р., по 2-й – 6 р.). Палата предписывала Ивановскому волостному правлению при предъявлении торговцами свидетельств, обязывать их к взносу посадских пошлин. Но после поучения этого указа на протяжении месяца никаких сведений от волостного правления получено не было, хотя вознесенцам было хорошо известно о наличии в селе нескольких складов и лавок иногородних купцов.
Наконец, 20 марта 1864 г. Дума сообщила об этом помощнику шуйского городского пристава. 21 мая вознесенцы получили подписки купцов с обязательством уплатить пошлины, однако реализовать свои обязательства купцы вовсе не торопились. По прошествии 4-х месяцев, 29 сентября Дума рекомендовала торговым депутатам провести дознание по этому вопросу. Наконец, 2 декабря депутаты представили соответствующий реестр, в котором упоминались были отмечены лавки А.Я. Балина, В.Н. Ясюнинского, П.В. Чаянова, А.Е. Грибова, Н.В. Кругликова, В.М. Чернышева, В.П. Игумнова, А.Ф. Небурчилова, Ф.А. Блинова, А.С. и И.С. Офутиных. Документы на лавки были выданы уездным казначейством или Шуйской городской Думой. При этом позиции купцов относительно оплаты «посадского сбора» разделились поровну – 6 чел. согласились внести их, а остальные отказались. 26 февраля 1865 г. глава Вознесенского посада Я.П. Гарелин депутатам, уклоняющиеся от сбора лица «лишают посад общественных интересов» и просил понудить их к платежу.
Однако главными пострадавшими от действий депутации оказались все же не крупные иногородние купцы, а мелкие местные торговцы. После очередной генеральной поверки ивановских торгово-промышленных заведений, случившейся в феврале 1865 г., министру финансов М.Х. Рейтерну было направлено прошение «торгующих в с. Иванове ситцем местного производства». Его авторами были мелкие купцы, торговавшие ситцем из нанимаемых лавочек и подвальных помещений. Они сообщали, что Дума Вознесенского посада не выдавала им свидетельств на мелочный торг, понуждая получать свидетельства 2-й гильдии. За такое свидетельство необходимо было заплатить 103 р. 75 к., тогда как ни у кого из них не имелось даже товара на такую сумму. В базарный день 8 февраля торговые депутаты закрыли их лавки, не дозволяя торговать без надлежащих документов. По словам просителей, закрыв их лавки депутаты нарушили закон, поскольку подобные действия без согласования с казенной палатой им запрещались. Особенную ненависть просители высказали к главе депутатов, немцу Фолькману, который «своим самовольством лишил их годового куска хлеба». По их словам, вознесенская Дума беспрепятственно выдает свидетельства 2-й гильдии купцам, имеющим фабрики и производящим оптовую торговлю ситцем. «С этими же купцами, у которых мы покупаем ситец по нескольку человек одну штуку, и то в кредит, Дума сравнивает и нас, бедных». За этим мелочные торговцы небезосновательно видели «корыстный расчет и прямое притеснение».
Они отмечали, что 15 сентября 1864 г. директор Департамента торговли и мануфактур уведомил посадского голову, что разрешение торговать ситцем из лавок, содержавшихся по свидетельствам на мелочный торг, может последовать со стороны Министерства финансов в случае соответствующей просьбы Думы Вознесенского посада. Однако Дума «ревнуя только к выгоде посада» не сообщила этого ивановцам. Причиной подобного поведения стал то факт, каждое свидетельство 2-й гильдии приносило в казну посада 15 руб., а свидетельство на мелочный торг не приносило ничего. Просители отмечали, что в «торговле ситцем заключаются единственно все наши средства к существованию». По их словам, «каждый из нас с нетерпением ожидал базара 8 февраля, рассчитывая выручить в нем себе на хлеб, но депутаты закрывали у нас лавочки, не обеспечивая нас, однако ж, в средствах к жизни, будучи сами сыты». Всего под этим прошением подписались 20 чел.
В действительности ходатайство о мелочном торге ситцем все же было внесено Шуйской и Вознесенской Думами в казенную палату, но 28 января 1865 г. было получено предписание министра финансов продавать ситец и крашеный миткаль исключительно в фабричном браке, обрывках и лоскутах. О доброкачественном товаре в этом указе не упоминалось. 15 апреля 1865 г. казенная палата обратилась Вознесенскую Думу за объяснениями по поводу прошения мелких торговцев ситцем. Как выяснилось, авторы прошения изрядно передергивали факты. 10 июня Дума сообщила, что некоторые лица перед взятием свидетельств действительно обращались выдававшему их гласному с вопросом, какой документ дает право на мелочный ситцевый торг. На это был получен ответ: разрешается лишь мелочный торг обрывками и лоскутами, а не доброкачественным ситцем, покупаемым в фабричных заведениях. Большинство интересовавшихся лиц либо уклонились от взятия свидетельств, либо взяли приказчичьи свидетельства для торговли от другого лица. Указ казенной палаты от 18 апреля 1866 г. был однозначен: мелочным торговцам в удовлетворении их просьбы было отказано. Таким образом, можно видеть, как с помощью торговой депутации вознесенская буржуазия подминала под себя мелкую крестьянскую промышленность и мелкую городскую торговлю. Новшества сначала «продавливались» на губернском уровне (в казенной палате), затем на всероссийском (Министерство финансов), и наконец, аккуратно реализовывались на месте. Попытки сопротивления, оказываемые Ивановским сельским обществом, крупными иногородними купцами, местными мелкими торговцами и крестьянами-промышленниками, не имели успеха. Ситуация с введением торговой депутации ярко демонстрирует разделение населения по обеим берегам Уводи на «промышленный класс» (Вознесенский посад) и «рабочий класс» (с. Иваново). На это имеются неоднократные указания не только в описанном деле, но и в ряде ярких высказываний тогдашнего главы посада, Я.П. Гарелина. Например, в проекте железнодорожной ветки от Новок к с. Сидровскому (1868 г.) он замечал: «Большая часть богатого купечества проживает в Вознесенском посаде, а с. Иваново известно в фабричном и торговом отношениях только по этим промышленникам. Собственно же крестьянское население Иванова есть ни что иное, как стая бедных и безнравственных фабричных работников, находящихся под влиянием фабрикантов». Характерно, что запрещая местным и иногородним мелким предпринимателям торговлю мануфактурным товаром, Вознесенская Дума не была столь строга в отношении продовольствия. В частности, 16 октября 1864 г. голова посада отмечал, что «во время бываемых еженедельных базарных дней в с. Иванове крестьяне при продаже необходимых жизненных продуктов для продовольствия подвергаются от каких-то сборщиков платежу с возов, когда оный сбор не установлен законом». Он предписывал депутатам «устранить таковые стеснения для свободной торговли». Это факт лучше других свидетельствует о том, что торговая депутация являлась мощным оружием в руках крупной буржуазии, заботившейся таким образом о продовольственном снабжении проживавших в с. Иванове фабричных рабочих.
Е.С. Бутрин, заместитель начальника отдела публикации и использования документов ГАИО.
